digital plague
среда, 23 июля 2008
syringe
а можно без иллюзий? дайте мне Её, море и небо. я именно это хочу видеть когда глаза закрыты,
я не хочу ваших миражей, мне не нужны ваши гарантии, договоры и печати. вас нет - я есть, а значит я больше не боюсь исчезнуть. эй, мальчик, а ты боялся своего отражения в зеркале? я боялся потерять его, я псих, да? они показывают кривые грани - это чтобы подчинить. их можно напугать собой, настоящим, наркотиками не из их грани и противоположными их грани. Изнанки дружат с Разворотами - это закон нового времени. давайте не будем стрелять в свою тень, ну пожалуйста.
я не хочу ваших миражей, мне не нужны ваши гарантии, договоры и печати. вас нет - я есть, а значит я больше не боюсь исчезнуть. эй, мальчик, а ты боялся своего отражения в зеркале? я боялся потерять его, я псих, да? они показывают кривые грани - это чтобы подчинить. их можно напугать собой, настоящим, наркотиками не из их грани и противоположными их грани. Изнанки дружат с Разворотами - это закон нового времени. давайте не будем стрелять в свою тень, ну пожалуйста.
понедельник, 21 июля 2008
syringe
могущественный не нуждается в могуществе, лишь потому-что уже обрёл его.
мудрость и аутизм - разные вещи.
мудрость и аутизм - разные вещи.
syringe
ценности низведены до атрибутов.
суббота, 19 июля 2008
syringe
1_testament\\завещание плагиатора.личинка
из моих пальцев нити - повинуйся
последние вздохи. лети на свет\беги во тьму
пройти сквозь самую тонкую иглу - стать дымным воском благовоний.
нет войны, преследовать никого, нет погони в янтаре. моих слов пожар - играю ими. словно тобой. в последний раз и на всегда на прочь и в он. я смотрю на тебя стеклом и в этом нет ничего трагичного. я плачу сталактитом - грустно ли это? я насаживаю своих двойников на тончайшее острие - им действительно больно.
2_death\\смерть плагиатора.куколка
я люблю тебя - это закон
я уничтожу - это истина
вы все умрёте, а я нет. это правила игры, они известны вам, а оттого вы боитесь меня.
голос азартного самоубийцы - он каждый раз убивает песню на изломе, каждый раз танцует костями в щепки. он увидел меня живым, а значит проклят. моими губами говорят города - они проклинают вас всех. и это отнюдь не любовь, это болезнь и разложение. это гниение ваших костей. когда Плагиатор говорит "да", деревья проникают в ваши органы изнутри. рвут почерневшими ветками, чтобы наизнанку, наружу, чтобы крепкими швами стянуть дыры.
я люблю тебя - это смерть
я танцую для смерти - я совершенство
вы все когда-нибудь умрёте, а я нет. это факт, мне жаль вас, сосите хуй.
3_eternity\\дамские вечности.имаго
мой второй рот
твой поцелуй
пуля - первый сорт
рисуй меня
на своей коже
зубами.когтями.иглами.бритвами
твой мир сужен
мой мир - всё
я люблю тебя
и это закон
это смерть
это пустота, ничто, нигде и абсолют
боги, святые, пророки, праведники
горят в аду
я сижу на ваших костях
мне хорошо
глупцы
до сих пор на своих местах
я ад
я рай
я возвратилась в хаос
а значит мы играем в Ничего
а значит мы целуем на вылет
а значит я люблю тебя
и зеркала больше нет
.я знаю глаза смотрящего
.я вижу движения значимого
.я целовала губы нужного, буду целовать дальше, владела телами, владеть буду
имя мне имя мне имя мне...
из моих пальцев нити - повинуйся
последние вздохи. лети на свет\беги во тьму
пройти сквозь самую тонкую иглу - стать дымным воском благовоний.
нет войны, преследовать никого, нет погони в янтаре. моих слов пожар - играю ими. словно тобой. в последний раз и на всегда на прочь и в он. я смотрю на тебя стеклом и в этом нет ничего трагичного. я плачу сталактитом - грустно ли это? я насаживаю своих двойников на тончайшее острие - им действительно больно.
2_death\\смерть плагиатора.куколка
я люблю тебя - это закон
я уничтожу - это истина
вы все умрёте, а я нет. это правила игры, они известны вам, а оттого вы боитесь меня.
голос азартного самоубийцы - он каждый раз убивает песню на изломе, каждый раз танцует костями в щепки. он увидел меня живым, а значит проклят. моими губами говорят города - они проклинают вас всех. и это отнюдь не любовь, это болезнь и разложение. это гниение ваших костей. когда Плагиатор говорит "да", деревья проникают в ваши органы изнутри. рвут почерневшими ветками, чтобы наизнанку, наружу, чтобы крепкими швами стянуть дыры.
я люблю тебя - это смерть
я танцую для смерти - я совершенство
вы все когда-нибудь умрёте, а я нет. это факт, мне жаль вас, сосите хуй.
3_eternity\\дамские вечности.имаго
мой второй рот
твой поцелуй
пуля - первый сорт
рисуй меня
на своей коже
зубами.когтями.иглами.бритвами
твой мир сужен
мой мир - всё
я люблю тебя
и это закон
это смерть
это пустота, ничто, нигде и абсолют
боги, святые, пророки, праведники
горят в аду
я сижу на ваших костях
мне хорошо
глупцы
до сих пор на своих местах
я ад
я рай
я возвратилась в хаос
а значит мы играем в Ничего
а значит мы целуем на вылет
а значит я люблю тебя
и зеркала больше нет
.я знаю глаза смотрящего
.я вижу движения значимого
.я целовала губы нужного, буду целовать дальше, владела телами, владеть буду
имя мне имя мне имя мне...
пятница, 18 июля 2008
syringe
мыльные пузырики летят в вечность,
сквозь незримое, сквозь пласты неосязаемого воздуха, сквозь прозрачное небо и кристально чистую пустоту ночной свежести.
ставни, скелеты, навесы, арки - большой город ценою в вечность, бесконечного размера площади, необъятные дворцы-дома. несчитанные мириады... людей. я коснулась стен старого города,
он ответил мне - "привет"
я ещё не легенда, но экзамены сдаю неплохо. своды камней, сады мостовых, ограды-паребрики-решётки, парки-аллеи-окраины. всё в единый марш, всё составило Гимн и прошлось по мне как по костяному ксилофону. один за одним собирая частички в единое целое, все песни облекая в общий ритм полёта на незримых нитях. куда-то туда - в вечности бесконечностей. а я здесь, на тротуаре. у меня ещё полторы таблетки, мосты разведены, а дальше только уют интриг и тяготы отдыха, на который я навечно обречён.
сквозь незримое, сквозь пласты неосязаемого воздуха, сквозь прозрачное небо и кристально чистую пустоту ночной свежести.
ставни, скелеты, навесы, арки - большой город ценою в вечность, бесконечного размера площади, необъятные дворцы-дома. несчитанные мириады... людей. я коснулась стен старого города,
он ответил мне - "привет"
я ещё не легенда, но экзамены сдаю неплохо. своды камней, сады мостовых, ограды-паребрики-решётки, парки-аллеи-окраины. всё в единый марш, всё составило Гимн и прошлось по мне как по костяному ксилофону. один за одним собирая частички в единое целое, все песни облекая в общий ритм полёта на незримых нитях. куда-то туда - в вечности бесконечностей. а я здесь, на тротуаре. у меня ещё полторы таблетки, мосты разведены, а дальше только уют интриг и тяготы отдыха, на который я навечно обречён.
четверг, 17 июля 2008
syringe
алкоголь это пиздецбля рэндом-машина. я со всеми посралась, остальных послала и вообще у меня сейчас какие-то готы вписались в рот мне ноги.
понедельник, 14 июля 2008
syringe
syringe
АНО!
коль не наштырено то пьяно.
коль не наштырено то пьяно.
воскресенье, 13 июля 2008
syringe
скол скалы оскал - камнепады вопреки течению реки
запрудами не быть великановым костям
глупые камни размоет водою
ты, глубокая, моя заветная
змейся сетью вод грунтовых, под кожей моей земной
до костей пробирай
умей течь как ток
глупые камни тяжестью на дно канули
в ожидании себя забыли
от скуки стали песком
ручьи-стрелы - моя расправа
стихии течения-касания
бури поцелуй
не оставил камня на камне
плотины сами строились
ветки сухие по водам плыли
застревали ворохами хвороста речного
умываюсь наводнением
моей-твоей бесконечности
игра потоков быстротечных
камни стравила с ветками
крошились камни о дно
ломались сучья о камни
чистой водой всё дальше от нас
ломаное, проклятое, прожитое
плющ по отвесному склону
дубы глубоко корнями
ввысь не смотри - мертво
пыль не вдыхай - старо
казни останки - живых прощай
прах смой и тлен сотри
росу пей, зерно сей, расти рожь
цветы не трожь
уходи траву не топчи
запрудами не быть великановым костям
глупые камни размоет водою
ты, глубокая, моя заветная
змейся сетью вод грунтовых, под кожей моей земной
до костей пробирай
умей течь как ток
глупые камни тяжестью на дно канули
в ожидании себя забыли
от скуки стали песком
ручьи-стрелы - моя расправа
стихии течения-касания
бури поцелуй
не оставил камня на камне
плотины сами строились
ветки сухие по водам плыли
застревали ворохами хвороста речного
умываюсь наводнением
моей-твоей бесконечности
игра потоков быстротечных
камни стравила с ветками
крошились камни о дно
ломались сучья о камни
чистой водой всё дальше от нас
ломаное, проклятое, прожитое
плющ по отвесному склону
дубы глубоко корнями
ввысь не смотри - мертво
пыль не вдыхай - старо
казни останки - живых прощай
прах смой и тлен сотри
росу пей, зерно сей, расти рожь
цветы не трожь
уходи траву не топчи
волна омыла берег
и ни камешка больше
и ни веточки
ни песчинки-пылиночки
больше ничего
вот и всё, горы высокие
вот и всё, камни тяжёлые
вот и всё, мёртвые.
вот и всё.
syringe
уже утро, хотя небо чёрное, словно круги под глазами Гноя. он буйствует у меня за спиной - узнаю по невыносимому лязганью. после того как родную челюсть оторвало, Гной имплантировал себе гидравлическую со сменными наборами зубов. сейчас у него ковши, самый неприятный звук, самая неразборчивая дикция. я не могу понять ни слова, да и не хочу понимать - Гной совсем сторчался и может говорить только о новостях и толщине стали. однажды он откусил у танка пушку, но это было в сумерках - его рот был большим от искажений. а так мой старый приятель может быть доволен железными прутьями и пулемётными стволами. чёрт, у меня уже голова болит от этого грохота, ебучая железяка шоб ты заржавела.
его мопед почернел, потом оброс костяными выростами. Гной совсем спятил - назвал свой драндулет Ковчегом, хотя поначалу развалюха была больше похожа на дохлую лошадь на колёсах. но только поначалу - теперь это наш корабль. звучит гордо, да? хуйня - от костяной махины шманит мазутом и трупами. все кроме
Гноя ходят по палубе в ватно-марлевых повязках и респираторах, а я так вообще предпочитаю противогаз. а у колымаги с её шумным капитаном походу роман - Гноев ковчег говорит с Гноем ласковым старушечьим голосом, а по ночам лязганье доносится из запертой капитанской каюты. какая мерзость, боги. о если бы Чарли умел летать, я бы давно съебался с этой труповозки. ну а пока мы наводим ужас на все небеса, ведь кроме нас пиратов в них нет и не было никогда. Гноелёт снёс все шлагбаумы рая и сбил дохуя ангелов-пенсионеров, мы такие негодяи, шопесдец. ах, да - я опять бросил курить. в долбаном небе нет автозаправок, фастфудов и любой борьбы за здоровый образ жизни. Гной говорит что у них тут вообще никто не смолил и не вмазывался, пока мы не прилетели.
уже утро, хотя небо чёрное. вместо солнца здесь дырка, вместо облаков грязная вата, а я почти подружился с Плагиатором. хитрая сука обыгрывает меня в настольную жизнь, а я учу его нажираться. Гноев ковчег рассекает пространство, меня опять разбудило ебаное лязганье и скрипучие лепетания. я не знаю куда мы держим путь, я не помню с чего началось это безумие, да и мне признаюсь глубоко похую.
его мопед почернел, потом оброс костяными выростами. Гной совсем спятил - назвал свой драндулет Ковчегом, хотя поначалу развалюха была больше похожа на дохлую лошадь на колёсах. но только поначалу - теперь это наш корабль. звучит гордо, да? хуйня - от костяной махины шманит мазутом и трупами. все кроме
Гноя ходят по палубе в ватно-марлевых повязках и респираторах, а я так вообще предпочитаю противогаз. а у колымаги с её шумным капитаном походу роман - Гноев ковчег говорит с Гноем ласковым старушечьим голосом, а по ночам лязганье доносится из запертой капитанской каюты. какая мерзость, боги. о если бы Чарли умел летать, я бы давно съебался с этой труповозки. ну а пока мы наводим ужас на все небеса, ведь кроме нас пиратов в них нет и не было никогда. Гноелёт снёс все шлагбаумы рая и сбил дохуя ангелов-пенсионеров, мы такие негодяи, шопесдец. ах, да - я опять бросил курить. в долбаном небе нет автозаправок, фастфудов и любой борьбы за здоровый образ жизни. Гной говорит что у них тут вообще никто не смолил и не вмазывался, пока мы не прилетели.
уже утро, хотя небо чёрное. вместо солнца здесь дырка, вместо облаков грязная вата, а я почти подружился с Плагиатором. хитрая сука обыгрывает меня в настольную жизнь, а я учу его нажираться. Гноев ковчег рассекает пространство, меня опять разбудило ебаное лязганье и скрипучие лепетания. я не знаю куда мы держим путь, я не помню с чего началось это безумие, да и мне признаюсь глубоко похую.
пятница, 11 июля 2008
syringe
четверг, 10 июля 2008
syringe
анлимитед овердоз по всем каналам восприятия. антураж настолько сумбурного пост-апокалипсиса,
что утопия уже совсем без -анти. когда все счастливы, какая разница что вокруг пыль, тлен, руины и искажения? позабытые мечты о настоящей любви исполняются, не это ли залог идеального будущего? они жили вечно и счастливо пока наконец не исчезли во вспышке, кроме которой ничего и не было.
абсолютная жестокость, античеловечная, утончённая нежность. нежность иглы, нежность оргазма от Эболы, нежность настоящая от которой можно умереть, за которую можно убить. нет, не так - за такую невозможно не. это любовь, это она, веришь? видишь? у неё большие пушки и... ну чего ты неловко улыбаешься, словно в средней школе когда... она... что? похожа, говоришь? только пушек не было конечно, да и любви не было. тогда. скажу по секрету - это всё пушки.
абсолют боли, абсолют ласки, эйфория-агония-коллапсокатарсис. нежно, почти на носочках идти и убивать, чтобы не дай бог этот нежный, хрупкий, красивый... мир. не разбился, не треснул по швам, лишь бы не нарушить его святой, почти младенческий покой. а ты и не заметил, дурак, насколько это хрупко всё. а этого нет. а это не было. А ТОЛЬКО ЭТО И БЫЛО. персонажи-боги,
образы которых вытачивались инсулиновой иглой - по ней били булавочной головкой, чтобы придать идеальную форму этим снежинкам. да-да, он ради вас их не растворил и не сторчал. ради вас и Её... но об этом не мне рассказывать - сам спроси, если ты ещё есть.
ювелирная работа - домик для богов, который вот-вот в пыль и прах от этого невыносимого света - это с одной стороны
и от немыслимой, необъяснимой БЕЗДНЫ. имя ей Абисс, имя ей Воид. её черные искры против света, против всех. ах-да, в этой сказке её зовут Звезда и происхождением своим она обязана Той Самой.
вот и всё - целый мир, целая сеть миров, целая вечность бесконечностей промелькнула... а после - молчание.
его зовут - _doombringer_
её - Лин
он - мой друг
она - Мечта
и это всё. никаких больше скучных и глупых истин, никаких законов и правил... эй, мальчик, а дуло всё ещё у твоего виска!
что утопия уже совсем без -анти. когда все счастливы, какая разница что вокруг пыль, тлен, руины и искажения? позабытые мечты о настоящей любви исполняются, не это ли залог идеального будущего? они жили вечно и счастливо пока наконец не исчезли во вспышке, кроме которой ничего и не было.
абсолютная жестокость, античеловечная, утончённая нежность. нежность иглы, нежность оргазма от Эболы, нежность настоящая от которой можно умереть, за которую можно убить. нет, не так - за такую невозможно не. это любовь, это она, веришь? видишь? у неё большие пушки и... ну чего ты неловко улыбаешься, словно в средней школе когда... она... что? похожа, говоришь? только пушек не было конечно, да и любви не было. тогда. скажу по секрету - это всё пушки.
абсолют боли, абсолют ласки, эйфория-агония-коллапсокатарсис. нежно, почти на носочках идти и убивать, чтобы не дай бог этот нежный, хрупкий, красивый... мир. не разбился, не треснул по швам, лишь бы не нарушить его святой, почти младенческий покой. а ты и не заметил, дурак, насколько это хрупко всё. а этого нет. а это не было. А ТОЛЬКО ЭТО И БЫЛО. персонажи-боги,
образы которых вытачивались инсулиновой иглой - по ней били булавочной головкой, чтобы придать идеальную форму этим снежинкам. да-да, он ради вас их не растворил и не сторчал. ради вас и Её... но об этом не мне рассказывать - сам спроси, если ты ещё есть.
ювелирная работа - домик для богов, который вот-вот в пыль и прах от этого невыносимого света - это с одной стороны
и от немыслимой, необъяснимой БЕЗДНЫ. имя ей Абисс, имя ей Воид. её черные искры против света, против всех. ах-да, в этой сказке её зовут Звезда и происхождением своим она обязана Той Самой.
вот и всё - целый мир, целая сеть миров, целая вечность бесконечностей промелькнула... а после - молчание.
его зовут - _doombringer_
её - Лин
он - мой друг
она - Мечта
и это всё. никаких больше скучных и глупых истин, никаких законов и правил... эй, мальчик, а дуло всё ещё у твоего виска!
syringe
amanda: огранка алмаза о пяти углах, да о восьми наизнанку - грозовая синева, инкрустация лика Кали.
near earlyear: самый чистый изумруд выпаривается до жизни. выжимка изумруда имеет янтарный цвет, природу кристалла и форму жидкости.
yith: опустошённый аметист чёрен нутром, но излучает Vиолет. он заключает в себе Бездну.
драгоценна-зелена Истинно живая, но смертью хранима чёрною. желтоглазка под сводами листвы - ветви раздвигай, лаская
насильной нежностью с покровом совладай.
дожди и гром с небес - бесчинства молний, завеса туч - за ней безмолвие. богиня безвремия - маска.
сеть морщин - распад улыбки.
near earlyear: самый чистый изумруд выпаривается до жизни. выжимка изумруда имеет янтарный цвет, природу кристалла и форму жидкости.
yith: опустошённый аметист чёрен нутром, но излучает Vиолет. он заключает в себе Бездну.
драгоценна-зелена Истинно живая, но смертью хранима чёрною. желтоглазка под сводами листвы - ветви раздвигай, лаская
насильной нежностью с покровом совладай.
дожди и гром с небес - бесчинства молний, завеса туч - за ней безмолвие. богиня безвремия - маска.
сеть морщин - распад улыбки.
зыбка черта различий женщин
и мужчин
изнанки грань природу поделила
местами поменяла крест и чин
монашеской мольбы слова
сквозь нить веретена
заклятьем зыбким заставляют тени
сыграть бал зла
луна нагая не тревожит сна, пасы заклятий в косы заплетает
её белесая рука
по ткани сумерек танцует
ласкает чёрные шелка
слов-ножей веерами
рожая раны глубокие
заклинали вечера
сестрицы волоокие
меж нити кружев
ада взор
целуешь зеркала
тебе алтарь не нужен
сквозь ткань
твои глаза
и мужчин
изнанки грань природу поделила
местами поменяла крест и чин
монашеской мольбы слова
сквозь нить веретена
заклятьем зыбким заставляют тени
сыграть бал зла
луна нагая не тревожит сна, пасы заклятий в косы заплетает
её белесая рука
по ткани сумерек танцует
ласкает чёрные шелка
слов-ножей веерами
рожая раны глубокие
заклинали вечера
сестрицы волоокие
меж нити кружев
ада взор
целуешь зеркала
тебе алтарь не нужен
сквозь ткань
твои глаза
0--0--0--0---O
syringe
грани лиц, черт безупречность
красота - сестра искажений
пора цветения длиною в вечность
лепестки - узор отражений
циркуляция, синтез, рост
сок наполняет плод
сосуды - для крови мост
в крови зашифрован код
две крайности - немыслимый дуэт
вальс сердца, бой часов
живая кровь и затвердевший свет
соединили ткань миров
красота - сестра искажений
пора цветения длиною в вечность
лепестки - узор отражений
циркуляция, синтез, рост
сок наполняет плод
сосуды - для крови мост
в крови зашифрован код
две крайности - немыслимый дуэт
вальс сердца, бой часов
живая кровь и затвердевший свет
соединили ткань миров
среда, 09 июля 2008
syringe
расхотелось умирать - остановились часы. проданы стрелки, а на выручку немножко счастья.
надоело стареть - сняли с себя кожу,
чтобы новую купить у сумерек, да по дешёвке. новые лица с зеркалами обсуждали, шептались, ушли не заплатив.
жить некстати - до капли из себя жизнь выжимали, солёной водой, слезами костей, мутным осадком на дно. пьяными напивались жизнь свою опустошая, а когда высохли чаши - улыбались друг-другу купленными улыбками.
больно солнышко было видеть нам - сначала глазки с корнем выдрали, хрустальные шары-стекляшки в глазницы сажали. теперь блестят, и что захочешь где угодно увидят. чтобы свет не мешал - само светило с неба сняли, словно пирог резали на кусочки - на хлеб мазали, на шестерёнки, чтобы часы стояли мягче. колёса карет солнцем натирали - чтобы ехать, да во тьму, куда глаза не глядят. в небе дыркой чернота чернее ночи - наше новое красивое солнышко. не светит, не мешает, зато через него изнанка небес смотрит, зато через него выше неба, быстрее ракеты, навстречу кометам-детским головам Вникуда откуда родом они...
денежек-мелочи блёстки. хруст крупных. кристаллизованные сердца любят гораздо больше обычных. чем больше граней - тем больше любят. зеркала всё страшнее, мне всё больше нравится. языки огня-ткани, шей пожарами, оденься в дыхание драконье. камень мне имя, огнём нутро названо, вратами рот, безднами очи. возьми за руку - не провались, премьера из сызнова двадцатых годов. занавес век, чтобы с утреца опять всё мглой покрылось, чтобы снова помосты открывать. чтобы моргать затворами, музыкой-смехом звенеть как хрустальные капли, пальцы выгибать как и ось свою кривить, кожу отбеливать звёздным светом.
кто не знает Ничто, не знает Ничего. кто знает что-то кроме Пустоты - зря жил. кто умер, глаза закрыл, дом свой до капли выпил, родных предал, да тем и счастлив - пусть рядом со мной встанет,
пусть кровь со мной делит, пусть песни мои в унисон поёт, губы мои целует и с каждым днём всё чернее яд свой красит. я не глупая - жизнью распоряжаюсь лучше, чем сама жизнь. я ведь ей изъяны подошью, да ресницы подкрашу. я душу заново нарисую - простыми линиями.
надоело стареть - сняли с себя кожу,
чтобы новую купить у сумерек, да по дешёвке. новые лица с зеркалами обсуждали, шептались, ушли не заплатив.
жить некстати - до капли из себя жизнь выжимали, солёной водой, слезами костей, мутным осадком на дно. пьяными напивались жизнь свою опустошая, а когда высохли чаши - улыбались друг-другу купленными улыбками.
больно солнышко было видеть нам - сначала глазки с корнем выдрали, хрустальные шары-стекляшки в глазницы сажали. теперь блестят, и что захочешь где угодно увидят. чтобы свет не мешал - само светило с неба сняли, словно пирог резали на кусочки - на хлеб мазали, на шестерёнки, чтобы часы стояли мягче. колёса карет солнцем натирали - чтобы ехать, да во тьму, куда глаза не глядят. в небе дыркой чернота чернее ночи - наше новое красивое солнышко. не светит, не мешает, зато через него изнанка небес смотрит, зато через него выше неба, быстрее ракеты, навстречу кометам-детским головам Вникуда откуда родом они...
денежек-мелочи блёстки. хруст крупных. кристаллизованные сердца любят гораздо больше обычных. чем больше граней - тем больше любят. зеркала всё страшнее, мне всё больше нравится. языки огня-ткани, шей пожарами, оденься в дыхание драконье. камень мне имя, огнём нутро названо, вратами рот, безднами очи. возьми за руку - не провались, премьера из сызнова двадцатых годов. занавес век, чтобы с утреца опять всё мглой покрылось, чтобы снова помосты открывать. чтобы моргать затворами, музыкой-смехом звенеть как хрустальные капли, пальцы выгибать как и ось свою кривить, кожу отбеливать звёздным светом.
кто не знает Ничто, не знает Ничего. кто знает что-то кроме Пустоты - зря жил. кто умер, глаза закрыл, дом свой до капли выпил, родных предал, да тем и счастлив - пусть рядом со мной встанет,
пусть кровь со мной делит, пусть песни мои в унисон поёт, губы мои целует и с каждым днём всё чернее яд свой красит. я не глупая - жизнью распоряжаюсь лучше, чем сама жизнь. я ведь ей изъяны подошью, да ресницы подкрашу. я душу заново нарисую - простыми линиями.
во тьме будь чем угодно,
со мной будь ласковой Смертью,
с другими - ядом гибельным будь.
со мной будь ласковой Смертью,
с другими - ядом гибельным будь.
syringe
у неё были искажения вместо лица. они красивые, ведь она долго работала над внешностью. теперь ей очень нравится своё лицо, она и думать забыла что когда-то была чёрной дырой.
syringe
люди могли не заметить своего исчезновения, а все остальные вынуждены верить в своё существование. в этом нет минусов - каждый получит по вере своей.
и это есмь тьма, как шанс вообразить новое. это стадия куколки для мира, и оформление нашей бабочки. мне кажется что мы будем питаться их солнцем когда мир вспорхнёт вместе с нами. мне кажется мы будем жевать их небеса. мне кажется что мы будем ласкать друг-друга, лежать на полянке устиланной их детьми, есть их мечты и рожать свои. дайте руинам обрастать синтетикой - под ней живые своды нашей Империи. свет поддельный, настоящего никогда не было, дайте и этому исчезнуть.
и это есмь тьма, как шанс вообразить новое. это стадия куколки для мира, и оформление нашей бабочки. мне кажется что мы будем питаться их солнцем когда мир вспорхнёт вместе с нами. мне кажется мы будем жевать их небеса. мне кажется что мы будем ласкать друг-друга, лежать на полянке устиланной их детьми, есть их мечты и рожать свои. дайте руинам обрастать синтетикой - под ней живые своды нашей Империи. свет поддельный, настоящего никогда не было, дайте и этому исчезнуть.
syringe
плагиатор сидит на траве меж двух стен и собирает кубик-рубика. каждый сегмент - лица плагиатора, когда собираются в одинаковые ряды - мальчик радуется, лица мигают, кубик открывается. из него плагиатор достаёт большой шприц.
в комнату входит другой плагиатор - на нём маска, точь-в-точь лицо первого. она мигает в такт лицам на кубике.
камера на лицо первого - он замечает своего двойника,
смотрит с обожанием. потом протягивает шприц.
двойник смотрит сверху-вниз,
оттого глаза кажутся безумными.
молча берёт шприц в который набралось много крови.
колет в шею, после чего маска начинает не мигая светить. садится рядом с первым плагиатором - достаёт кубик рубика где все лица одинаковые и начинает его не глядя крутить.
камера левее левой стены. на полянке стоит рояль,
за роялем мортус - играет какофонию.
третий плагиатор вылез из рояля. он совсем чёрно-белый, лицо завешано волосами. приходит к двум другим через дверь в стене. через дверь в противоположной стены входит девочка одетая в белый шум.
мортус до сих пор мучает инструмент. в это время второй плагиатор открывает свой кубик-рубика. в нём - карта на которой изображён плагиатор.
третий плагиатор танцует с девочкой вальс. первый сорвал огромную ромашку и крутит её в руках.
девочка тоже плагиатор - её кубик чёрный
третий плагиатор сделал из своего кубика бусы.
самый первый плагиатор дарит ромашку девочке, после чего все садятся в рядок меж стен и занавес закрывается.
в комнату входит другой плагиатор - на нём маска, точь-в-точь лицо первого. она мигает в такт лицам на кубике.
камера на лицо первого - он замечает своего двойника,
смотрит с обожанием. потом протягивает шприц.
двойник смотрит сверху-вниз,
оттого глаза кажутся безумными.
молча берёт шприц в который набралось много крови.
колет в шею, после чего маска начинает не мигая светить. садится рядом с первым плагиатором - достаёт кубик рубика где все лица одинаковые и начинает его не глядя крутить.
камера левее левой стены. на полянке стоит рояль,
за роялем мортус - играет какофонию.
третий плагиатор вылез из рояля. он совсем чёрно-белый, лицо завешано волосами. приходит к двум другим через дверь в стене. через дверь в противоположной стены входит девочка одетая в белый шум.
мортус до сих пор мучает инструмент. в это время второй плагиатор открывает свой кубик-рубика. в нём - карта на которой изображён плагиатор.
третий плагиатор танцует с девочкой вальс. первый сорвал огромную ромашку и крутит её в руках.
девочка тоже плагиатор - её кубик чёрный
третий плагиатор сделал из своего кубика бусы.
самый первый плагиатор дарит ромашку девочке, после чего все садятся в рядок меж стен и занавес закрывается.